О грехе демоноуподобления

В борьбе сатаны против Бога, бессмысленной и обреченной на поражение, в борьбе жестокой и мрачной, человек встал на сторону сатаны и, желая стать как Бог, сделался подобием демона. Все события, которые происходят на земле, имеют невидимую нам метафизическую сущность, поэтому бытие человека многопланово. Грех Адама с самой страшной силой проявился в метафизическом мире. Человек стал больше, чем рабом демона. Рабство в какой-то степени внешнее состояние, а здесь произошло гораздо большее: человек выпал из поля божественного света в метафизический мрак. Рай, который был в душе Адама, сменился состоянием ада: человек стал принадлежать демоническому миру, с которым у него образовалось внутреннее созвучие.

Христос искупил человека. Это искупление в метафизическом плане освободило человека от насильственной власти демона. Человек получил новую возможность выбора, который определяет его вечную жизнь. Однако человек не получил безгрешность и невинность Адама до грехопадения. Ему предстоит осуществлять этот выбор через борьбу. Вечная смерть, как необходимость, была уничтожена, но телесная смерть, будучи следствием греха, осталась: через нее, как через горнило, должен пройти человек.

Никто не рождается безгрешным и никто не достигает безгрешности. Господь искупил нас, заменив в метафизическом плане каждого человека Самим Собой. Он послал освящающую силу, без которой невозможно воссоздание личности, – это благодать Духа Святаго. Инерция греха действует в каждом из нас. И чем более познает себя человек, тем яснее он видит черные пропасти своей души.

Грех пленителен для человека. В картинах убийства, пыток, всевозможных грехов для человека есть какая-то демоническая сладость, похожая на ощущения игрока, который ставит на карту свою собственную жизнь. Римская чернь требовала не только хлеба, но и зрелищ, при том кровавых зрелищ. На боях гладиаторов присутствовали как простой народ, так и высшая аристократия во главе с цезарем, который был одновременно верховным жрецом. В ложах Колизея находились философы и поэты, жрецы и жрицы. Что могло привлекать их в картинах человеческих страданий и смерти? После боев гладиаторов многие бросались на арену цирка, чтобы пить текущую из ран умирающих и трупов кровь.

В смутные времена истории, когда ломаются структуры государств, зверство людей проявляется с особой силой. Особенно демонизм в коллективных формах, как вспыхнувшая эпидемия, проявляется во время революций. Здесь не только убийство миллионов людей, но наслаждение пытками и страданиями, наслаждение осквернением святынь. Не будем перечислять те ужасы, которым не подходит даже слово зверство. Но мы хотим сказать, что грешник превращается в подобие сатаны.

Для нас будет непонятно само искупление, если мы забудем о метафизической стороне греха, о духовном мире, где другие законы и другие емкости греха. Грех человека относится не столько к антропологии, сколько к демонологии. Почему в настоящее время демонизм, убийство и разврат занимают значительную часть информации, которую получает человек? С одной стороны, демонизм культивируется сознательно, но с другой стороны, он является не чем-то внешним, а живет в душе человека. Значит, здесь происходит синергизм мирового зла с тем злом, которое находится в недрах самого человека. Современный человека у телевизора срывает с себя маску того, что недавно называлось культурой и удовлетворяет свои страсти, главные из которых жестокость и похоть. Поэтому во время будущих катаклизм и катастроф человеческое зло примет такие чудовищные размеры, что прежний садизм революций и деспотизм покажутся только предварительной репетицией.

Вечное спасение – это пребывание души с Богом. В самом человеке нет источника жизни. Грех переходит в вечность, как ненависть к Богу; поэтому нераскаянный грешник становится человекодемоном, – в этом метафизический ужас греха, о котором старается забыть современное человечество.

Люди, учащие о всеспасении, игнорируют демоническую метафизику греха. Для них грех это оскудение добра, этическая дисгармония в отношении между людьми, изъян, дурная привычка и т.д. Эти люди игнорируют бытие демонического мира и общение человеческой души с ним, а если упоминают, то, как бы вскользь – даже не поймешь, что они подразумевают под демонами: реальные существа или аллегории. Впрочем, они иногда говорят о демонах опять-таки для того, чтобы дать понять собеседнику, что грех это нечто внешнее для человека, что человек совершает грех под влиянием со стороны, будь-то общественный строй, социальная несправедливость или демоны. Однако влияние демонического мира на людей не одностороннее действие: не только демон ищет человека, но и человек ищет демона; не только демон захватывает человека в поле своего притяжения, но человек открывает свою душу демону. Спасение это процесс синергии, где участвуют две воли – божественная и человеческая. Вечная гибель это тоже синергия двух воль – демонической и человеческой.

Ребенок рождается с потенциалом первородного греха, однако он отличается тем, что у него еще нет привычки греха, комплексов греха, как зацикленных страстей, ставших типом его поведения, у него грех еще не проявляется в области сознания. Однако грех активно живет в ребенке. Уже со времени первых проблесков нашего сознания мы можем обнаружить в себе такие действия греха, как гнев, похоть и ревность. Одна женщина вспоминала, что, будучи еще маленьким ребенком, пыталась выколоть глаза своему младшему брату за то, что его ласкала мать. Поэтому говорить о детской безгрешности можно только очень условно, как о еще не оформившихся и не вышедших на поверхность сознания страстях.

В христианстве нет дуализма как двух начал мироздания. Но в христианстве есть «дуализм конца» — дуализм между жизнью и смертью, спасением и погибелью, дуализм, который не существовал изначала, а образовался в мире разумных существ после грехопадения.

Некоторые либеральные богословы считают, что у ребенка повреждена грехом природа, но не воля, которая еще не образовалась. Это не верно. Воля является одним из качеств природы и поэтому поражена грехом, как и все свойства природы. Преподобный Максим Исповедник отличал в самой воле еще «хотение», как временную направленность воли, и гномическую волю – способность принимать решения.

Человек еще на земле не определил себя до конца как личность, он находится в состоянии постоянных колебаний. Но спасение и гибель это не только сумма его поступков, это внутренний лик его души. Кого изобразил там невидимый художник: лик Христа или лик демона? Смерть снимает покров с этого лика и человек увидит сам себя, каким он есть на самом деле.

Спасение – это общность души с Богом, приближающаяся к единству. Основа единства – подобие и любовь. Грешник не может полюбить Бога, а Бог не может стать подобным грешнику. Поэтому мир оканчивается эсхатологическим дуализмом – вечным разделением между спасенными и погибшими, жизнью и смертью.

Почему ломка нравственных традиций в XIX столетии и борьба антихристианских сил за владычество над умами породили такое явление, как декадентство – культ смерти, тления, греха и разврата, которое трансформировалось в XX веке в сюрреализм и экзистенциализм? Почему искусство, как будто потеряв удерживающую силу, все более превращается в театр ужасов и разврата? XX век ознаменовал себя не только двумя самыми кровопролитными в истории человечества войнами и двумя революциями, которые унесли с собой жертв не меньше, чем эти войны, но также таким явлением дальнейшего нравственного витка вниз, как фрейдизм, который не ограничился одной психологией, но пропитал собой литературу, искусство, всю культуру Европы и Америки XX столетия. Что привлекает человека в сатанинские секты? Почему современный человек делает себе идолов из грязи и крови? Неужели человечество обезумело?

Человек несет в себе грех и узнает его как сродное своей душе. Что заключено в первородном грехе? Во-первых, союз с сатаной: демон стал не только внешней силой, но и фактом внутренней жизни человека. Грех Адама – это желание ложной свободы через отвержение Бога. Эта свобода от Бога приняла форму непослушания, противления воле Божией. Этот импульс богоборчества передается из поколения в поколение.

Грех – это вид непослушания, через который человек хочет быть полновластным хозяином своего бытия. Поэтому в самых глубоких и изощренных степенях греха человек ищет внутреннюю свободу от Бога. Демон обещал Адаму богоравенство и обманул его. После изгнания из Эдема он обещает человеческой душе наслаждения, подобные блаженству, но вместо взлета ввысь Адам падает вниз. И каждый грех оканчивается не полетом, а падением. Адам прячется от Бога, он потерял любовь к Богу, теперь для него Бог стал карающей силой. И теперь грешник бежит от Бога, бежит куда попало, закрыв глаза, бежит в темноту метафизической ночи; он готов заняться чем угодно, лишь бы вытеснить из памяти и сознания мысль о Боге и смерти.

В искусстве отражается общее состояние человечества. Даже нерелигиозное искусство может быть барометром религиозной жизни человека. Если можно охарактеризовать современное искусство в нескольких словах, то мы назвали бы его бегством от Бога к диаволу. Это жажда к демоноуподоблению, а в метафизическом плане – влюбленность в собственную смерть.

Единственная сила, которая может противостоять магии греха – это благодать Божия. Действие Духа Святаго – это созидание образа Христа в душе человека. Страшный суд подразумевает разделение, дифференциацию добра и зла. Он назван страшным потому, что он окончателен. Тьма не может превратиться в свет, а свет – во тьму.

Архимандрит Рафаил (Карелин)

/http://karelin-r.ru/demobj/165/1.html